Одуванчики

12.04.2011, Schwerin

  Как-то в конце весны, когда мне было лет пять, мы шли с моими родителями на кладбище, посетить могилу моей умершей только недавно бабушки. В Ташкенте весна длится недолго, уже в мае постепенно начинает сохнуть трава, и всё плавно погружается в обжигающий, длящийся ещё до середины осени зной. Именно поэтому начинаешь как-то по-особому ценить растения и дожди, любая травинка кажется прекрасной и незабываемой, ведь за всё лето вдоволь пресыщаешься пылью и высохшей землёй. В своей любви порой не знает меры азиатское солнышко.
  Мы шли по дороге и уже подходили к кладбищу, а вдоль этой дороги росли одуванчики, из которых уже очень многие стали белыми и пушистыми. Мне нравилось собирать жёлтые, потому что они казались красивыми, и белые, потому что нравилось на них дуть и смотреть, как летят их семена. «Мама, смотри, какие красивые!», - сказала я с восторгом. Мама ответила: «если ты подуешь на одуванчик, то его семена полетят и попадут в землю, и тогда из одного такого одуванчика может вырасти ещё много-много одуванчиков». Мне это очень понравилось. Сорвав ещё несколько и подув на них, я подумала, что раз они такие красивые и нравятся мне, то будет здорово, если их будет ещё больше! «Мама, я знаю, что я сделаю! Я наберу побольше одуванчиков, и подую на них возле бабушкиной могилки, и там их вырастет очень-очень много!» С радостью я стала собирать одуванчики, и набрала целый букет, так много, сколько могла, и осторожно понесла, любуясь ими, дальше.
  Солнышко светило так ярко, кругом росли высокие деревья, и мы оказались в начале кладбища. Вдоль дороги там сидели продавцы цветами, венками и прочими принаждлежностями, мы прошли мимо них, дальше в ряд на земле сидели какие-то древние старухи в облезлых лохмотьях, они были нищими и просили подаяние, и я видела, как моя мама не раз сунула в руки той или иной просящей копейки.
   Я шла позади родителей, было достаточно людно. Старухи щурились и протягивали грязные корявые руки, прося у проходящих мимо людей милостыни. А я просто шла и шла, и глядела на свой букет из одуванчиков.
  И вдруг одна старуха, вся в морщинах, с седыми свалявшимися волосами, окликнула меня: «Девочка!» Я удивилась и поглядела на неё, она тут же протянула руку и сказала мне: «Дай одуванчики!» Я стояла и не знала что делать, и первое, что меня толкнуло – это порыв протянуть руку и дать, хотя я не могу сказать, что хотела делать это, ведь я собирала их для другой цели, но в тот миг мне показалось, что бабушка просит одуванчики, потому что она знает, что я не могу дать ей денег, и всё, что могу ей сейчас дать я – это одуванчики, больше у меня ничего нет. Я мгновенно протянула руку, и отдала ей весь свой букет. Она взяла его дрожащей рукой, и вдруг, совершенно неожиданно для меня, как… начала на него дуть!!! Дуть изо всех сил, так, что семена полетели в разные стороны… И почти прокричала: «Чтоб твоя жизнь разлетелась, как эти одуванчики!!!..» И продолжила дуть на них, пока семена не разлетелись все до одного, а затем небрежно выбросила в сторону голые стебли. Старухи вокруг хохотали, как сумасшедшие, будто пытаясь причинить какую-то досаду и в то же время так легко, что всё смешалось в одно – летящие повсюду, подхваченные ветром семена, беззубые, неунимающиеся от смеха рты поживших свой век старух, удивление, безумие, неожиданность действа, солнечный майский день в кружевах теней столетних деревьев...
  Я обернулась вперёд, и увидела, что родители начинают теряться в толпе. Молча я поспешила за ними, и мне показалось немного странным, что они ничего не заметили.